Гермиона с Джинни переглянулись, не выдержали и прыснули, и сами удивились, что ещё могут смеяться даже в их ситуации.
– Очень смешно, – процедил Малфой. – Типичное гриффиндорское отсутствие ума и такта.
– Не все гриффиндорцы такие, как Макклаген, – сказала Гермиона.
– И слава Мерлину за это, – добавила Джинни.
– Не все такие, – согласился Малфой. – Некоторые в Гриффиндоре не бестактные идиоты, а просто рабыни и шлюхи, блядующие направо-налево. Вы случайно не знаете таких гриффиндорок, леди?
Гермиона и Джинни пожали плечами. Они так устали, что не было сил даже бояться Малфоя.
– Не знаем таких, – тихо ответила Гермиона. – Мы, допустим, рабыни, но не шлюхи… мы делаем всю эту мерзость не по своей воле, а из-за тебя.
– Значит, вы ещё не смирились, – задумчиво сказал Малфой. – На что же вы, интересно, надеетесь? На помощь Шрамоголового и Ронни Уизли?
– Возможно, – сказала Джинни, и в её глазах мелькнула надежда. – Сколько раз они тебя уже обыгрывали, а, Малфой?
Гермиона промолчала. Сама она не очень верила, что Гарри с Роном смогут помочь им, но не собиралась говорить это при Малфое.
– Значит, вы ждёте своих гриффиндорских рыцарей, – сказал Малфой. – Вы ещё не ответили на их письмо?
Сердце Джинни пропустило удар.
– Какое письмо? – спросила она.
– Которое они вам прислали. Ну, вы знаете: “Дорогие Гермиона и Джинни, мы видели, как вас выебли и обкончали все слизеринцы. Но мы всё равно вас любим и не побрезгуем снова с вами встречаться, потому что кроме вас всё равно никто не даст таким лузерам, как мы. А идти по вашим стопам и трахаться друг с другом мы не хотим”.
– Там не так было написано, Малфой, – глухо сказала Гермиона.
– Шучу. Я знаю, что там было написано – я его читал, – сказал Драко. – Очень удачно, что к вашим парням приставили двух домовиков, которые меня боготворят. Согласен, письмо было трогательное. Так ответьте на него немедленно, Грейнджер, Уизлетта. Нехорошо заставлять парней ждать. И начните ответ так… – и Малфой надиктовал рабыням текст ответа.
Гермиона и Джинни слушали и мрачнели. Они знали, что Малфой придумал какое-то новое издевательство.
– Интересно, после “Привет дрочерам Хогвартса” надо добавить “вам, Гарри и Рон” , или до них и так дойдёт? – вслух думал Драко. – Ладно, неважно.
Он достал камеру и навёл объектив на печальных гриффиндорок.
– Леди, пока вы ещё здесь, сделаем фото напоследок. Лягте на спины, задерите ноги, покажите дырки. И улыбнитесь – сейчас вылетит птичка!
ххх
Сова принесла Гарри и Рону ответ от подруг в конце обеда. Гарри отодвинул тарелку, торопливо отвязал большой розовый конверт от совиной лапы и безуспешно попытался разорвать его – пальцы парня при этом нервно дрожали.
– Ну, что они пишут?! – Рон попытался заглянуть Гарри через плечо.
– Да погоди, Рон! – с третьей попытки Гарри справился с конвертом. – Тут не письмо, тут… фото… Проклятье! Малфой, ты мразь!
В конверте действительно было большое красочное колдофото Гермионы и Джинни – движущийся снимок прекрасного качества, показывавший даже мельчайшие родинки, веснушки и поры на коже девушек. Гермиона и Джинни лежали на грязном полу, задрав ноги и выставив на обозрение то, что между ног. Гермиона запускала три пальца меж полураскрытых половых губ в своё свежеоттраханное влагалище, а потом слизывала с пальцев собранную сперму. Рядом Джинни ковырялась двумя пальцами в своём растянутом анусе, и так же затем обсасывала эти пальцы. На груди у каждой девушки чернело тату: “Не еблась уже 6 минут. Ебать в рот, пизду и жопу МОЖНО”.
Но больше всего на фото парней поразило другое. Гермиона и Джинни смотрели в камеру припухшими глазами без проблесков радости, но в те моменты, когда гриффиндорки не облизывали пальцы, их губы растягивались в широких, неестественных, клоунских улыбках. Всё это выглядело почти кощунственно.
Гарри покраснел от гнева, кровь шумела у него в ушах. Он слышал, как Рон что-то сдавленно ему говорит, но не мог понять ни единого слова.
– Хватит пялиться на эту мерзость! Отдай! – Рон выхватил у Гарри фото и хотел разорвать, но заметил строчки на обороте. – Тут с другой стороны записка, это почерки Гермионы и Джинни! Они пишут…
И Гарри с Роном прочитали письмо, написанное аккуратным почерком Гермионы и более размашистым почерком Джинни. Некоторые буквы были слегка смазаны – в тех местах, где на бумагу упали слёзы:
“Привет дрочерам Хогвартса от рабынь Хогвартса!
Дорогие Гарри и Рон, любимые, вы не представляете, как рады мы были получить ваше письмо. Мы очень боялись, что вы не сможете принять того, что мы наконец-то нашли своё призвание и раскрылись как озабоченные бляди. Как мы рады были узнать, что вы ни в чём нас не вините! Отныне мы сможем торговать пиздой, жопой и ртом с лёгким сердцем. Милые, спасибо вам за это.
Гарри, Рон, любимые – мы хотим вас хоть как-то отблагодарить за ваше великодушие. Драко думает, что вам понравилось подглядывать, когда нас трахали все старшие слизеринцы (он что-то говорил о пятнах спермы на изнанке мантии-невидимки) .
Поэтому в знак нашей любви мы высылаем вам наше самое свежее фото – сделано всего несколько минут назад. Видите, какие мы на нём счастливые? Это потому, что нас только что опять хорошо отъебали. Любимые, мы надеемся, что вы порадуетесь за нас и даже будете онанировать на эту фотку долгими одинокими ночами, чтобы подтвердить почётное звание главных дрочеров Хогвартса.
Целуем (слегка обвафленными губами) и любим, ваши Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли, рабыни Хогвартса.
P. S. Раз вам так понравилось подглядывать, то смотрите на сегодняшем ЗОТИ внимательней за слизеринцами, и снова увидите, какие мы стали умелые шлюхи) ) “.
– Трижды в жопу ёбаный Мерлин! – сказал Рон. – Что этот ублюдок с ними опять сделал? И что он задумал на ЗОТИ?
– Минус десять баллов с Гриффиндора за вашу ругань, мистер Уизли, – бросил проходивший мимо Слизнорт.
Рон едва не приложил Слизнорта заклятьем в спину, но Гарри его удержал:
– Нам сейчас не надо ещё больше отработок! Этим мы Гермионе и Джинни не поможем. Ничего, сегодня последний день отработок, а потом будет время и возможности помешать Малфою…
Он посмотрел в сторону слизеринского стола, где Гермиона и Джинни сидели рядом с Малфоем и Паркинсон, склонив головы. Малфой поймал его взгляд, ухмыльнулся и исподтишка показал гриффиндорцам фак, а Пэнси плюнула Гермионе в кружку.
Гарри отвёл глаза.
ххх
– Мы уже говорили об опасных магических существах и тёмных заклинаниях, – начала занятие по ЗОТИ Тонкс, – но ещё не рассматривали тёмные, запрещённые зелья. Сегодняшняя тема – как раз такое зелье. Сучий мускат.
Гойл услышал знакомое слово и громко заржал. По классу пошли смешки.
– Минус пять баллов с Слизерина, Гойл, – сухо сказала Тонкс. – Вам что, десять лет? Тут нет ничего смешного. Сучий мускат – весьма опасное зелье.
Гарри с Роном слушали Тонкс вполуха – их мысли витали далеко. Они очень хотели увидеть Гермиону и Джинни, но их вообще не было видно в классе, хотя раньше гриффиндорки несмотря ни на что не пропускали занятий. Волей случая Гарри с Роном оказались одни в самом левом ряду парт – другие гриффиндорцы уселись за крайний правый ряд, а слизеринцы обосновались в центральном ряду. С их стороны до парней доносились смешки и шепотки – Гарри с Роном пару раз уловили слова “шлюхи… рабыни”. И ещё какие-то приглушённые звуки – чмокающие, будто кто-то украдкой сосал леденец.